Мы не раз обращались в своих публикациях к проблеме наркомании. Беседовали с врачом-наркологом, с сотрудником полиции. Практически всегда в наших разговорах с общей темы акцент смещался на то, что наркомания молодеет, а многие подростки уже пробовали запрещенные вещества. Движет ими любопытство, желание новых ощущений и чувство причастности к чему-то крутому и взрослому. Оказывается, эти ловушки детской и подростковой психики давно известны тем, кто стремиться посадить молодежь на иглу и затем «стричь купоны». Но красивая обертка скрывает неприглядную картину, о которой обычный человек порой знать не знает. Мы говорим общие слова – «дно», «распад личности», «разложение». На просторах интернета есть небольшие ролики, можно найти книги, в которых рассказываются реальные истории наркоманов. Читать правду просто страшно, представить, что человек живет в таких условиях – невозможно. Но говорить о том, во что за короткое время превращается жизнь наркомана надо. А главное, есть ли путь назад и что поможет вернуться в обычную жизнь?
Мы сидим на летней террасе, пьем черный кофе и пытаемся наладить разговор. За долгие годы работы беседовать с наркоманом, который находится в ремиссии, то есть долгие годы не употребляет наркотики, мне приходится всего во второй раз. Потому что излечиться от недуга сложно, еще сложнее не вернуться к этой дорожке опять, да и рассказывать о себе горькую правду мало кому хочется. Сегодня у меня есть возможность задать те вопросы, на которые ответит только человек, побывавший по ту сторону. Передо мной двое взрослых мужчин, оба – Романы. В прошлом с длительными сроками употребления, и уже долгие годы в ремиссии. Сейчас оба – сотрудники Центра имени святого Иоанна Крондштадского при Свято-Покровском храме Каменска, в котором оказывают помощь наркозависимым, алкозависимым и людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию. По моей просьбе они рассказывают о себе.
История Романа, в ремиссии 7 лет.
Он показывает свое фото в телефоне того периода, когда дошел до дна. С экрана в камеру смотрит изможденный, измученный мужчина с потухшим взглядом.
– Представьте, насколько изменяется твое сознание под действием наркотиков, если в тот период я продолжал думать, что у меня все хорошо, – подчеркивает Роман, – А началось все в 1997 году. Тогда страна и жизнь были другими. Наркотики употребляла определенная каста людей – все с тюремным прошлым. Они выглядели респектабельно, а блатная романтика меня, юношу из приличной семьи, притягивала. Это такой стандартный метод. Тебе, молодому, рассказывают, какие они порядочные, все вокруг братья, все друг другу помогают, все при деньгах и связях. А ты теперь в числе избранных. Наживка та же, что и сейчас: ты не такой, как все, красавчик, модный. Ты думаешь, раз ко мне относятся уважительно солидные люди, я обладаю какими-то особыми качествами. А у меня мама занимала руководящую должность, поэтому я был интересен этой компании как источник денег. Уже потом ты окунаешься в эту жизнь и понимаешь, что это все вранье, вокруг грязь, подлость, но вырваться уже не можешь. И начинается – наркология, ломки, полиция. Я лечился всеми методами, какие возможны, от официальной медицины и персональной палаты в наркологии до кодирования и заговоров бабушек-знахарок. Держался короткое время и снова начинал. Я не представлял другой жизни. К тому времени употреблял наркотики с небольшими перерывами 18 лет. Не работал, моей жене приходилось работать на трех работах, чтобы содержать семью. Близкие – жена, мама – бесконечно плакали. Маму парализовало. Роман с ребятами приходил ко мне, и то, что они смогли бросить, не давало мне покоя. Я уже отчаялся и решил попробовать православную реабилитацию, подумал – все равно умирать. Только после православной реабилитации, когда я стал верующим человеком, все кардинально изменилось. Я вырос в этом городе, когда употреблял, люди со мной здороваться не хотели, а сегодня у меня бизнес, партнеры доверяют, для этого достаточно одного моего слова. У меня крепкая семья, родился второй сын. Вера в Бога все изменила, для меня это несомненное чудо. Поэтому другого пути выздоровления и обретения свободы от зависимости я не вижу. Я не знаю таких случаев, чтобы просто после обычной клиники человек перестал употреблять. Православная церковь говорит: наша цель не трезвость, наша цель – привести человека к Богу, он изменится, все вокруг него изменится. Но на первых этапах ему нужна реабилитация, помощь специалистов-психологов, помощников, которые будут находиться с ним 24 часа в сутки. А мы подхватим его после.
История другого Романа, в ремиссии 12 лет:
– Опасность наркотиков в том, что ты погружаешься в наркоманию постепенно и незаметно для себя. Я хорошо учился, занимался спортом, поступил в институт. Но до поступления начал курить травку. Думал, это лучше, чем алкоголь – голова на утро не болит, спорту не мешает. А потом алкоголь становится неинтересен и травка не устраивает. Ты ищешь новые источники кайфа. Тогда я употреблять начал есть опиум (да, его можно и так). А потом у тебя оказывается шприц в руках, и это уже не кажется катастрофой. Молодежь рассуждает так: мол, я же не колюсь, а только нюхаю или курю соль. Это не страшно. Какая разница, ребята? Зависимость уже есть, вопрос времени, когда ты начнешь колоться. Моя жена со мной со школы и проходила со мной все круги ада. Она много лет верила, что я брошу. А я продолжал употреблять, жизнь катилась под откос. Я уже колол дезоморфин и выглядел очень печально – опухший, отекший, больной, наркотик съедал изнутри. Жена поставила условие – тебе нужно сделать выбор, подрастает дочь и каково ей будет услышать от других, что отец наркоман. Я ушел из семьи и год жил по притонам. А потом решил дать себе шанс и уехал на реабилитацию. Бог освободил меня не только от наркотиков: нет сигарет, нет алкоголя, нет никакой зависимости. Вернулся спустя два года. Жена дала мне еще один шанс, сначала недоверчиво, потом все наладилось, у нас появилась вторая дочь. Бог вошел в семью, и теперь это совершенно другая жизнь, счастливая. Все это ощущается как чудо.
Мы с Романом приходим к наркоманам, видим эту жизнь и не испытываем ничего, кроме сожаления за них, нас не тянет употребить. И в разговорах с ребятами мы честны, они это видят. Излечившись сами, мы должны помочь другим, это наша задача теперь. Мы понимаем, что у человека болит, потому что у нас также болело. 12 лет назад я сам уехал на реабилитацию и с тех пор занимаюсь тем, что помогаю другим начать трезвый образ жизни.
– В чем заключается ваша помощь?
– В первую очередь мы даем консультацию о возможности выздоровления. Консультации бесплатные и при желании анонимные. Мы можем выехать домой, чтобы поговорить с самим зависимым и с его родственниками. Человек может приехать к нам – по пятницам в 19 часов мы собираемся при Покровском храме. К каждому у нас индивидуальный подход, потому что ситуации у всех разные. Однако сразу скажу, в большинстве случаев для лечения зависимости нужна долгая реабилитация. Хоть ситуации и разные, проблема по сути у всех одна, решить ее дома невозможно. Нужно уезжать туда, где с наркоманом работают специалисты. Мы можем рассказать, какие православные реабилитационные центры существуют, выбрать подходящий, направить туда.
– Как долго человек будет находиться в реабилитационном центре?
– Задача реабилитации – изменить человека изнутри, и это достаточно сложный процесс. Нужно полностью изменить привычное окружение – ты человека забираешь из среды, чтобы старое из него вышло, он изменился внутри. Для этого нужно время. По нашему опыту православная реабилитация должна длиться не менее года. Я, например, ехал туда как в больницу, хотел, чтобы физически стало легче, но стал понимать со временем, что чем дольше я пробуду на реабилитации, тем больше шансов не сорваться. В итоге пробыл больше года. Сейчас популярны очень тяжелые синтетические наркотики, они серьезно ломают психику, поэтому люди приходят в себя долго, спустя несколько месяцев начинают хоть что-то понимать.
– Слышала, что для того, чтобы вырвать наркомана из привычной среды, семья даже переезжает в другой город. Это действенный метод?
– Проблема в тебе, а не в месте. Я пытался переезжать, жил в Москве у родни. Там все равно находил себе подобных. Какое-то время удерживался, а потом возвращался. Так что нет, это не основа излечения.
– Чем отличается православная реабилитация от того, что предлагают частные клиники?
– В основе православной реабилитации – духовное преображение. Человек должен понять, что зависимость – это болезнь на всю жизнь. Но можно прожить всю жизнь не употребляя, если изменить мышление и сознание. Зависимость – это болезнь духа. Физически можно вылечить наркомана в клинике, снять ломку, но проблему это не решит. Душу тоже нужно лечить. Вот он выходит из клиники вроде как здоровым, а у него в душе пустота, которую надо заполнить. Кроме наркотиков, он не знает, чем можно заполнить эту пустоту. А в нашем случае эту пустоту заполняет вера, духовная жизнь и Господь освобождают от зависимости. Иначе можно по кругу ходить всю жизнь.
– Как подбирается центр для наркомана? Дорого ли это?
– Есть бесплатные центры, есть платные, но ценник в них ниже, чем в частных клиниках. Мы помогаем подобрать реабилитационный центр по состоянию, возрасту человека. В Русской православной церкви за многие годы разработана целая программа помощи зависимым, цель которой не просто вылечить, а вернуть человека в социум.
– Многие выздоравливают?
– Процент выздоровления небольшой. Потому что все зависит от человека, его желания выздороветь и от того, как он будет вести себя дальше. Если, возвращаясь назад, он не меняется, прежняя жизнь его догоняет. Наша программа предполагает также поддержку после прохождения реабилитации. Для этого у нас создана группа помощи зависимым, которые уже встали на путь трезвости. Человек возвращается и попадает в общество таких же выздоравливающих, получает помощь, общается. Это очень важно – не оставлять человека один на один с собой.
– Бывают, что к вам обращаются родные наркомана?
– Чаще всего так и бывает, сами наркоманы понимают, что находятся на дне, когда им уже грозит смерть или тюрьма.
– Не всегда выстреливает первая встреча?
– Чаще нет. В первую очередь мы стараемся донести информацию так, чтобы человек понял, что спасение есть, что наркотик можно победить. В этом важность первой встречи. Как бывает: нас приглашает домой мама, мы приезжаем и рассказываем свою историю, сын отмахивается и говорит, что у него все хорошо. Но зерно уже заложено, теперь он живет со знанием, что другая жизнь возможна, все можно поменять.
– Какая роль у родителей, жен, мужей в выздоровлении наркомана?
– Очень важная. Без поддержки близких и их правильного поведения невозможно ни убедить человека лечиться, ни оставаться трезвым после реабилитации. Очень часто из ложного стыда перед людьми близкие наркомана или алкоголика делают вид, что в семье все хорошо, а человек тем временем погибает. Например, мы приезжаем и видим, что близкие ведут себя неправильно. Мама или жена говорит: мол, я все для него делаю, помогаю, ухаживаю, а он не ценит. Да он и не будет ценить! Покажется жестоко, но пока у наркомана будет место, где его приютят, накормят, где можно искупаться и выспаться, он менять жизнь не захочет. Наркоманы хорошо умеют манипулировать. Он может прийти в себя, только когда окажется на улице. Родители тоже часто ведут себя неправильно – деньги дают на наркотик или выпивку или даже сами приносят алкоголь, лишь бы он не выходил, не искал. Но это тупик.
Если мы пришли в семью и родители будут выполнять то, что мы говорим, большая вероятность, что сын захочет лечиться. А если родители оставляют все как есть, ничего не выйдет. Не получится просто отдать плохого мальчика, а получить хорошего. Это общая работа, мы сделаем то, что зависит от нас, а вы должны сделать свою работу. Кроме того, у нас в планах группы для созависимых, с близкими наркомана или алкоголика тоже нужно работать. Близкие должны быть готовы встретить человека после реабилитации, исправить свои ошибки.
– Специалисты утверждают, что наркомания стремительно молодеет. Это действительно так?
– Да, мы видим много подростков, которые употребляют или начинают пробовать. Одно время пытался бороться с «аптечной» наркоманией. Вечером заходишь в аптеку, а там очередь из подростков 14-15 лет за таблетками. И им продавали! Беседовал с продавцами, отмахивались. Потом эти препараты приравняли к наркотическим, и без рецепта их не купить. Все переключились на соль. А то, что творит этот тяжелый синтетический наркотик с человеком, ужасно. Молодые ребята подсаживаются на соль с первого раза, под ее действием сходят с ума – становятся неадекватными, агрессивными к себе и окружающим, за пару лет превращаются в ходячий труп. Под кайфом люди теряют человеческий образ, психика ломается, стираются нравственные грани, они не понимают даже какого они пола, отсюда непотребства, оргии, они сами себя калечат. То, что иногда попадает в интернет-ролики, малая часть того ужаса, что происходит с наркоманами.
Сколько случаев передозировки и смерти, сколько выходят в окно, но, к сожалению, чаще всего это замалчивается. Стыдно. Умер молодой внезапно, близкие говорят сердечный приступ, а мы знаем, что он употреблял. Врачи говорят, что выводить соли из организма очень тяжело, а долгое употребление может иметь необратимый эффект. За год-два солевой наркоман уже совершенно неадекватный человек с кашей в голове.
Число молодых, которые сидят на солях, очень большое. Но почему-то общество молчит, и вам кажется со стороны, что проблемы нет. Но если окунетесь в это мир, вы ужаснетесь – употребляют очень многие. Мне кажется, такой наркомании, как сейчас, раньше не было.
– Почему?
– Доступность, все можно найти в интернете. А чтобы заработать на дозу, стать самому закладчиком. Видите молодых людей, которые бродят по городу или поселку с телефоном – это они. Иногда начинают закладывать, просто чтобы заработать, но это прямой путь к употреблению, все равно «выстрелит».
– Когда вы общаетесь с солевыми наркоманами, они признают, что у них есть проблема?
– К сожалению, очень редко. Зависимость такая, что ничего другого они вокруг не видят. Плюс окружение. Говорим, что можно жить трезво, а он даже отказывается понимать, что другой человек не колется, не нюхает: «Да я не верю, что ты не употребляешь, все употребляют». Но мы продолжаем встречаться, говорить, убеждать. Они должны знать, что могут обратиться за помощью, что надежда и выход есть.
Повторюсь, не бойтесь обращаться за помощью, встреча с нами ни к чему не обязывает. Мы с радостью приедем, чтобы сделать все возможное и вытащить человека из страшной зависимости, помочь построить свою жизнь по-другому.
И. КУНИЦКАЯ, наш корр.
P.S. Обратиться за помощью можно по телефонам: 8-908-180-12-47, 8-988-899-73-33.
