20 сентября исполняется 95 лет жителю хутора Астахова, потомственному донскому казаку Николаю Кундрюцкому. Николай Михайлович – ровесник нашей газеты, первый выпуск которой вышел 15 сентября 1930 года. Конечно, мы не могли пройти мимо такого уникального совпадения и вместе с директором Березовского СДК, краеведом и обладателем большого архива о земляках и истории хуторов Астаховского поселения Ларисой Шишкаловой отправились в гости к юбиляру, чтобы расспросить о жизненном пути, услышать новые истории и уникальные воспоминания.
Николай Михайлович принял нас у себя дома, живет он на одном подворье с сыном и семьей внука Виталия. В светлой и уютной комнате нас ждал накрытый к чаепитию стол и интересный рассказ. Лариса Николаевна сыпала именами друзей и родственников Николая Михайловича, а он, вспоминая людей и события, демонстрировал прекрасную память, ясность и твердость мысли. Человек-глыба, подумалось вдруг. Впрочем, и внешне Николай Михайлович остается мощным, крепким мужчиной. При этом обладает добрым, внимательным и сострадательным характером. Ну, обо всем по порядку.
Детство, опаленное войной
Родился Николай Кундрюцкий в хуторе Астахове, в казачьей семье: отец Михаил Евгеньевич, мать Людмила Сазонтьевна, бабушка Тоня, тети. Через семь лет родилась сестра Надежда. Жили тяжело. Родители трудились в колхозе за трудодни – это значило, что в табеле отмечали дни работы, а в конце года давали немного зерна и другой сельхозпродукции. Выживали благодаря хозяйству и огороду. В домашнем хозяйстве трудились все. Воспитание было суровым – попробуй не прополи грядки или не убери в хлеву, отцовского ремня не миновать. То же наказание следовало за баловство. Как-то Коля украл папиросы и курил с товарищем. Обоим досталось от отцов, охоту курить им отбили надолго. До лета 1941 года Николай ходил в школу, с приходом войны все изменилось. Отца мобилизовали, летом 1942 года он пропал без вести. Как потом оказалось, попал в плен, а после освобождения был осужден и отбывал срок в лагере.
Когда в июле 1942 года фашисты вошли в хутор, Коле было 12 лет. Солдаты и офицеры заняли дома хуторян, выгнав их самих в сараи или хижки. Стали хозяйничать. В первый же день один из фашистов схватил Колю за шиворот, притащил к груде грязных сапог и ботинок и приказал вымыть. Спорить с немцем подросток не стал, пришлось обувь вымыть, но после этого из дома парень сбежал. Жил за речкой в тернах, на ночь приходил домой и спал под крыльцом, с рассветом возвращался в свое убежище. Постояльцы менялись, одни уходили на Сталинград, другие заселялись. Были те, кто не трогал и даже иногда давал конфету мальчику. «Добрые» дяди отдавали с барского плеча жестяные банки из-под яблочного повидла, на дне и стенках которых было немного остатков. Сами же пользовались всем, что находили. После дойки требовали молока, на отопление дома истратили весь запас дров и разбирали сараи. Хуторяне молчали, но люто врагов ненавидели. Николай Михайлович вспоминает, как однажды зимой немцы праздновали какой-то праздник, накрыли стол, испекли пирог (хуторяне муки давно не видали), поставили на стол шнапс, а его вместе с бабушкой буквально пинками погнали из дома в холодную хижку, мама с сестрой ушла к соседям. Фрицы веселились, а в это время женщины и дети, голодные и замерзшие, коротали ночь поодаль. Утром 14 января 1943 года Кундрюцкие с удивлением увидели, что во дворе и доме никого нет, нет и немецкой техники. Получив сведения о наступлении наших войск и освобождении Глубокого, они, видимо, в срочном порядке отступили к Каменску. В тот же день Астахов, Березовый и другие хутора до Донца были освобождены, а через месяц врага выгнали из Каменского района и Ростовской области.
Был еще один интересный случай у Николая. Зимой 1943 года, когда они с ребятами ходили за хворостом, у одного из огромных стогов сена на дальнем поле услышали немецкую речь. Бегом вернулись в хутор – и сразу к командиру нашей части, которая уже стояла в Астахове после освобождения. Красноармейцы мигом поднялись по приказу командира, сели на машины, взяли ребят дорогу показывать. Оказалось, действительно, в стогу прятались фашисты, наши солдаты взяли в плен 18 человек. Конечно, от командира части подростки получили устную благодарность.
Студенческий хлеб вёз маме с сестрой
Первая весна в хуторе была очень тяжелой. Топить печи было нечем, жили несколькими семьями в подвале. Потом подростки стали ходить в степь и рубить сухой терновник. В ход шли любые ветки и трава.
Дымила она нещадно, но выбирать было не из чего. Мальчики-подростки очень быстро повзрослели, ведь больше женщинам и детям не на кого было опереться – мужчины все на фронте. В марте-апреле началась посевная, Коля пошел работать на поле. Тракторов в колхозе не было, поэтому пахали на скотине. В плуг запрягали пару быков, а за ними пару коров, Коля шел за плугом. Спустя время в колхоз пришли трактора, с техникой пахать стало гораздо легче. Потом мальчишек определили на плантации, отвечать за машину, которая качала воду на полив.
Жизнь продолжалась. Благодаря усилиям тети, подростка взяли на работу на железную дорогу, точнее, в так называемую живую защиту – сажать вдоль путей посадки и ухаживать за ними. Все тогда делали вручную, сегодняшние густые посадки – дело рук женщин и детей. Коля работал по 7 часов, как несовершеннолетний, и получал в день 700 граммов хлеба, которые спешил отнести домой для мамы и сестры. В 16 лет Николай поехал в Каменск и поступил в ФЗО (Школа фабрично-заводского обучения) на плотника. Учился шесть месяцев, жил в общежитии. Студентов кормили, но большую часть хлеба юноша привозил домой. «700 граммов хлеба и в обед суп с двумя фасолинками в тарелке. Главное горячее, можно сказать, богатое дело», – вспоминает Николай Михайлович. После шести месяцев ребят распределили по разным предприятиям. Николай с товарищами получил назначение ехать в Армению. Было интересно, но, оказалось, что никто новобранцев на новом месте не ждал. На свой страх и риск юноша вернулся домой и отправился учиться на кочегара паровоза в Глубокий.
Пять лет проработал сначала кочегаром, затем помощником машиниста. После одного инцидента Николаю Михайловичу пришлось уволиться, хотя он долго еще сожалел о своем уходе. В 1952 году Николай решил сменить профессию и поехать к отцу в Новокузнецк. Михаил Кундрюцкий в 1942 году попал в плен под Харьковом и оказался в Германии, в концлагере. А уже после войны его отправили в лагерь в Сибирь. Супруга подавала запросы, муж нашелся, но к нему она приехать не смогла – не было средств. Михаил остался в Новокузнецке, трудился на шахте, женился второй раз. Один раз приезжал в Астахов. С отцом Николай повидался в 1952 году.
В 1953 году Николай Кундрюцкий перешел на работу в Деревообделочный комбинат на Машзаводе, где трудился 37 лет, до самой пенсии. Неоднократно Николай Михайлович был награжден за профессионализм и ответственное отношение к делу, за победы в соцсоревновании. Даже занимал 1 место в Ростовской области в 1973 году. Товарищи за недюжинную силу назвали его Тралом.
«Я работал на четырехстороннем станке, строгал половую доску, наличники, плинтуса для домов. Пыли много, но интересно. Потом перешел на пилораму. Тогда люди строились много», – рассказывает Николай Михайлович.
После выхода на пенсию наш герой тоже не сидел без дела, устроился рабочим на Астаховский пост гидрологической станции Ростовского областного центра по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды. Отработал 20 лет и окончательно вышел на заслуженный отдых в 2010 году. Общий трудовой стаж у Николая Михайловича – более 60 лет!
Девушку сватать нужно быстро
В 1953 году Николай женился. Во все времена выбор спутника жизни – дело непростое, и у нашего героя женитьба сразу не складывалась. Встречался с хорошей девушкой, но мама не одобрила – разведена, есть ребенок. Наотрез отказалась ехать сватать – так и расстались. За другой начал ухаживать, уехал в командировку на неделю – она раз – и замуж вышла. Третья тоже успела за время, пока Николай уезжал к отцу, замуж выскочить. А рядом на улице жила хорошая девочка Зина Ермолова. Общались в компании, никаких ухаживаний Николай не предпринимал, разве что помогал иногда по-соседски по хозяйству. Отмечал, что девчонка хорошая. А тут, как пошли невесты «отваливаться», решил к делу подойти решительней. Почему выбор пал именно на Зину, и сейчас не смог нам объяснить. Только однажды вечером сказал маме: «Идите, мама, Зину сватать». Зина, может, и удивилась поначалу, но виду не подала. Высокий, крепкий, спокойный и работящий – жених что надо. Согласилась выйти за Николая. Так и свадебку справили. Привел жених невесту сначала в бабушкин дом, а потом молодые уже и свой дом построили на родительской усадьбе. Купили старый дом в хуторе Клиновом, разобрали его, привезли и заново на новом фундаменте собрали.
Прожили вместе больше 60 лет. В семье родилось трое сыновей. В 1954-м Миша, через два года Александр, а в 1962 году Виктор. Дети росли, учились. Николай Михайлович с супругой работали и занимались хозяйством. Постоянно строились. Для матери Николаю пришлось построить отдельный домик, она играла в семье большую роль – наставляла, советовала, помогала. Молодые ее слушали, уважали. Каждому сыну Николай Михайлович тоже помог построить дом. Все они отучились, отслужили, создали семьи и остались жить в хуторе, рядом с родителями.
Зинаида была для мужа и подругой, и первой помощницей. Правда, он говорит, что руководить собой не давал – все-таки казак, мужчина. Если решил, то спорить с ним уже не стоит. Но Зинаида сильно и не спорила, находила к мужу подход по-другому. Радушная хозяйка, она прекрасно готовила. Дом Кундрюцких славился гостеприимством, всегда был полон гостей. И сами ходили в гости. Так и жили большим дружным кланом – помогали воспитывать шестерых внуков, своим примером прививали им любовь к родной земле, к труду. Не стало Зинаиды несколько лет назад. А семья Кундрюцких продолжает расти – подрастают правнуки.
Отдельно надо сказать, что семья у Николая Михайловича глубоко верующая, православная. «Мама и бабушка мои молились, старушки наши все были верующие, а я по молодости редко в храм ходил. А когда женился, Зина меня в храм привела, мы с ней венчались и стали ходить на службы. Препятствий в советское время никаких для нас не было. Храм открыт, службы идут. А сколько людей в наш Астаховский храм приезжало, бывало, в электричку после работы не зайти, люди на вечерню едут. Потом Зина и сыновей к храму приучала. Я бы и сейчас ходил, если бы ноги не болели. Молюсь теперь дома», – рассказывает Николай Михайлович.
Сейчас Николай Михайлович живет с семьей внука Виталия, радуют его правнучки Соня и Ксения, а помогают и навещают все – сыновья, невестки. Без внимания наш герой не остается. Вы бы слышали, с какой теплотой внук Виталий вспоминал, как рос у бабушки и дедушки! Секрет такой любви к дедушке прост – всю жизнь он с супругой ставил интересы семьи во главу угла, помогал всем чем мог, трудился на благо родных, не скупился на доброе слово. И теперь все отданное возвращается ему сторицей.
Мы пожелали Николаю Михайловичу крепкого здоровья и долгих лет жизни. С юбилеем!
